Встречаемся с Мишей и Лёшей утром и идём на Сарангкот. Мы знаем, что есть две тропы наверх — одна, прямая как стрела, строго в гору, а другая, длинная, опоясывает долину и идёт по всему спускающемуся с горы хребту. Решаем выбрать последний вариант — во-первых надо ноги разминать постепенно, а во-вторых хочется погулять и полюбоваться красотами, а не штурмовать пики. Про эту тропу мы только слышали, но не знаем как она выглядит.

В 9:30 утра уже подходим к повороту с дороги предположительно на нашу тропу. Ловим местных пацанов на велосипедах и начинаем допрашивать — это ли тропа наверх? Парни удивляются и говорят, что наверх тропа только одна, та что прямая. Не из тех мы, кого любой абориген может запутать на ровном месте — пацанам на слово не верим и идём проверять лично.

Как только хочу сфотографировать юных горе-языков, тут же уже наготове знакомый Victory.

В самом начале пути нам встречается седой непалец, как позже выясняем, 57 лет. Спрашивает, куда мы идём и предлагает показать нам короткую дорожку — «short way», до своей деревни — как раз по пути. С ходу эту дорожку и не приметишь, пока не ступишь на неё. Она взбирается змейкой по склону под уклоном градусов в 60.

Метров через 150 подъёма с нас сходит уже сто потов, а с дядьки до сих пор не упало и капли, скачет, что горный козёл по камням и легко даёт нам фору. Московские герои взмаливают о пощаде — устраиваем привал, расспрашиваем дядьку за жизнь — он все свои 57 лет так каждый день за молоком гулял. Явно ему инфаркт не грозит ещё лет 50. После привала провожает нас до своей деревни, благодарим и прощаемся с ним.

Через какое-то время добираемся до верхушки хребта, дальше тропинка идёт прямо по гребню. Забираемся на высокую точку, чтобы обозреть долины по обе стороны хребта. Вид открывается — закачаешься. Вся Покхара на ладони, по долине скользят тени облаков, по другую сторону долины торчат небольшие горы и насколько хватает глаз всё утыкано домиками.

Пока сидим наслаждаемся к нам карабкаются трое местных чумазых дошколят с криками «Sweet! Sweet!» — просят сладостями, значит, угостить. У меня как раз в кармане три жвачки, привезённых ещё из Москвы, делюсь с пацанами. Радости нет предела! В благодарность они берутся показать нам дальнейшую дорогу и провожают до следующей деревни, затем оставляют нас, видимо, боясь далеко от дома уходить.

В этой деревне нас снова атакуют чумазая ребятня, но им везёт меньше — жвачка уже роздана! Гидов, мы не подкупаем — идём дальше сами.

За нами увязывается женщина. Всё время тыкает в мой фотоаппарат и на очень плохом английском что-то спрашивает про фотографии. Говорю мол, да, фотографирую. Она настойчиво просит запечатлеть её — да раз плюнуть! И сразу же после этого получаю требования гонорара за работу модели! К такому повороту я не готов, приходится у неё на глазах удалять фотографии.

Идём дальше, натыкаемся на ту тропинку, что утром рассматривали как первый вариант, примерно на половине высоты обе тропки объединяются.

Проходим мимо места старта парапланеристов. Выглядит оно как длинная лужайка под небольшим уклоном, вдоль лужайки тянется наша тропинка за бруствером, а сразу за тропкой резкий обрыв вниз. Останавливаемся на тропинке и смотрим за действом, фотоаппараты наготове. Один из парапланеристов берёт разбег. Смотрю — бежит на нас. Мы залегаем за бугорок, чтобы не мешать человеку, но камеры нацеливаем — ждём, когда же он вылетит над нашими головами. Выглядываю и понимаю, что товарищу разбега не хватает для старта — не летит он. А с другой стороны разбег у него такой, что до нас он точно остановиться не сможет, получается тормозить ему придётся об нас! Мы врассыпную, насколько это можно успеть сделать из позы зарубленного красноармейца, в которой мы ждём кадра. Парапланерист в ужасе — сейчас людей зашибёт, кое-как выправляет и падает мимо нас. Приземление же ему смягчает только вчера купленная трекинговая палочка Лёхи. После чего с крылом наперевес злодей срочно ретируется с места ДТП. Догонять с претензией не догоняем, но снять кадр с уже удачным стартом снимаем в качестве компенсации за палочку.

Ещё пару рывков с перерывами и спустя пять часов после старта мы на вершине Сарангкота! Поднимаемся на самую макушку, ожидая увидеть Аннапурну, а вместо неё видим надвигающуюся на нас тёмно-синюю пелену тучи. Удаётся полюбоваться минут пятнадцать видами, а потом туча подходит совсем близко и чуть не ураганным ветром загоняет нас обедать в крытую кафешку.

На последней фотографии справа на хребте хорошо видна ступа, у которой мы были вчера, а также слева внизу виден тот гребень, по которому шли сегодня.

Обратный наш путь пролегает уже по прямой тропе, потому что время неумолимо идёт к закату. Вниз спускаемся уже в сумерках. Успеваем на завтра заказать джип для заброски на маршрут.
По пути в Покхару чувствую, что у меня не меньше 38 градусов, переживаю очень сильно — завтра же надо стартовать на маршрут, а куда я такой. Все успокаивают, что просто перегрелся на солнышке. Ну ладно, завтра утром посмотрим!

Встаю утром, завтракаю, пережидаю дождь и отправляюсь в местный полицейский околоток, в нём оформляют разрешение на поход по ACAP — Annapurna Conservation Area Project, то есть по заповеднику вокруг Аннапурны. После этого планирую подняться на небольшой хребет (450м) около Покхары — на нём стоит ступа. Ступа — религиозное место у буддистов. В Китае я слышал, что в них захоронены останки каких-то особо отличившихся монахов, но, насколько понял, в Непале такого нет — просто сооружение.

Прихожу в участок, беру на стойке анкеты для заполнения, какие-то поля не совсем понятные. Начинаю искать глазами, у кого бы спросить, что именно туда нужно вписывать, и обращаю внимание, что пара ребят в углу общаются по-русски. Подсаживаюсь к ним, смотрю — а паспорта то наши. Познакомились, зовут Мишей и Лёшей. Помогли с анкетой. Разговорились — выясняется, что ребята тоже из Москвы, один пилот, другой инженер, тоже в отпуске, тоже идут вокруг Аннапурны, по времени почти совпадаем с ними, им только чуть раньше нужно уезжать домой. Договариваемся тут же сообразить поход на троих! Выход назначаем на послезавтра, а пока есть 2 дня.

Идём пообедать и встретиться с другом ребят, ещё одним Лёшей, он тут работает в сезон пилотом дельтаплана. За обедом обсуждаем детали маршрута и то, как туда попадём. Послеобеденные планы очень удачно совпадают — ребята тоже хотят сходить на ступу, так что идём вместе, а местный Лёша-пилот выступает у нас гидом.

Идти вверх тяжело впервой, но нужно разминаться, потому что вскоре будут не 450м, а много большие высоты. Ступа, действительно, красивая, вид с неё на долину открывается чудесный. Её, как и остальные религиозные постройки, принято обходить по часовой стрелке вокруг. Перед ней все разуваются — когда подходишь, видишь натурально обувной развал.

Наверху во второй половине дня нас застигает страшный дождь с градом. Каждый день наблюдаю здесь примерно одинаковую картину — в первой половине дня облака образуются в горной гряде Аннапурны, а во второй половине дня будто кто-то обрезает верёвочку, на которой они держались и они уже чёрными тучами спускаются в долину.

Сама Покхара находится в низине между двух хребтов, в городе дождь — это просто дождь, ну или ливень, но не более того. На вершине же хребта настоящий ураган — насколько я понимаю, ветер натыкается на преграду-хребет и, перемахивая через него, на самой вершине хребта создаёт просто безумный поток воздуха. Из-за этого дождь тут идёт не вертикально, а горизонтально. Выглядит просто устрашающе — благо успеваем спрятаться в кафешке в застеклённую террасу. Всё, что остаётся снаружи террасы на время дождя, по большей части просто улетает — всякие пакеты, полотенца, подушки от кресел.

После дождя идём вниз, но уже другим путём — спускаемся сразу к озеру, а оттуда можно на лодочке доплыть до Покхары. После дождя пропадает дымка и я впервые вижу вершины Аннапурны, покрытые снегом и со всех сторон окружённые тучами. Они возвышаются над окружающими горами как воспитательницы над детсадовской группой двух- и трёхкилометровых гор.

Останавливаемся в одной из деревушек на спуске, чтобы чуть передохнуть и полюбоваться видом на горы. В кустах за забором резвятся мартышки, дерутся, кричат друг на друга! Одна из них заскакивает на крышу дома, на неё начинает ругаться собачонка, мартышке хоть бы что, сидит наверху, внимательно смотрит на негодующего зверя. Забавные они, но такие наглые!

Спустились к озеру, на лодочке добрались до Покхары, уже темнеет. Договариваемся на следующий день идти на Сарангкот, гору в километр высотой.

Ранним утром выписываемся из гестхауса и отправляемся на автобус. Он стартует в 7 утра недалеко от места, где мы живём. Закидываем вещи в автобус, до отправления ещё есть полчаса — выхожу покурить. Город уже вовсю шумит, вокруг такие же автобусы и торговцы, втюхивающие туристам всё втридорога. Ко мне подходит товарищ, с виду похожий на монаха, дарит ожерелье, мажет на лбу красную точку и засовывает за ухо цветы, вроде как благословил — ожидает вознаграждения. Ну, каждый зарабатывает как может. Ожерелье из какого-то семечка размером и с виду как грецкий орех, дарю его Насте, она называет его monkey brain (по виду точно как мозг). Про точку на лбу успешно забываю и хожу с ней весь день.

Тронулись в путь. В 7 утра в Катманду страшные пробки, из города выезжаем не меньше полутора часов. Расскажите катмандинцам про наши, они рассмеются вам в лицо!

Сам город находится, видимо, в некоей чаше внутри не очень высоких гор, порядка пары километров в высоту. Едешь по пыльным улицам, которые сменяют друг друга, вокруг какие-то шиномонтажи, магазины, развалы и вдруг автобус берёт небольшой перевал и вся эта суета мгновенно пропадает. Перед тобой открывается поросшее тропической зеленью ущелье глубиной не меньше километра и серпантин, спускающийся в самый низ. Склоны гор, образующих ущелье, то тут, то там рассечены рисовыми полями. А на горизонте горы, а за ними горы, и там дальше ещё горы! Это, ещё не главный хребет, здесь их высота не больше пары километров, а дно ущелья и вовсе на высоте порядка 500 метров над уровнем моря. То есть находишься в тропиках, склоны все зелёные.

Всю дорогу смотрю в окно — изучаю природу, встречные машины, жду, когда же появятся заснеженные великаны. Мне всё это время рисуются в голове картины, что вот мы сейчас вырулим из-за очередного поворота, а там раз — и сразу восьмитысячник заслоняет горизонт! Делюсь с Настей, она надо мной смеётся, говорит только из Покхары, да и то в хорошую погоду видно снежные вершины.

На дорогах очень много грузовиков в индийском стиле — вся кабина завешана брюликами, уклеена наклейками на религиозную тему и обязательно какая-нибудь большая надпись «Король дорог», «Ещё увидимся», «Контролирую скорость»… Есть и прямо таки философские — «Счастье не приходит сразу , но обязательно приходит» («Happiness not immediately, but definitely»).

Через полчаса серпантины уже не выглядят такими страшными, перестаёт хотеться визжать на каждом повороте, а бездна за окном в десятке сантиметров от колёс уже не кажется чем-то пугающим — там же ещё целых 10 сантиметров, о чём тут переживать!

Когда только начинаем спускаться от Катманду, обращаю внимание, что едем вдоль горной речушки, потихоньку она полнится и полнится. В какой-то момент она становится не меньше 20 метров в ширину. А потом мы въезжаем в район, где рис выращивают все. Тут с удовольствием наблюдаю за орошением, про которое рассказывали в школе — рисовые затопленные террасы, с одной на другую переливается вода. Сразу после этого района речка возвращается к своим изначальным размерам — пару метров в ширину, можно перепрыгнуть с разбегу, то есть почти всю воду забирают на орошение.

За окном растут бананы на обочине, мелькают деревушки. Задумываюсь, что по сути не так то всё отличается от моей родной Смоленщины — так же народ не покладая рук работает, занят сельским хозяйством, пусть и выращивают рис вместо картошки, так же дети гоняют по пыли в футбол какой-то бутылкой, гуляют козы и собаки, разве что архитектура другая — всё с той же арматурой, торчащей из крыши. Только коровы тут запросто гуляют по улицам — священное животное. Их никто не трогает и старается не тревожить, поэтому можно наблюдать такие картины, когда посреди дороги лежат 2-3 коровы и все машины их старательно объезжают.

Добираемся до Покхары чуть больше, чем за 8 часов, хоть по прямой и 200 километров, по серпантинам выходит сильно больше.

Покхара — излюбленное место для парапланеристов, рядом с городом находится гора Сарангкот, откуда летают весной и осенью. Настя знакома со многими нашими соотечественниками, которые увлекаются парапланом и оказывается, что в городе сейчас живут двое её знакомых. Встречаемся, они нас быстро ориентируют, заселяют в гестхаус, проводят по кафешкам и аккуратно вливают в местную расслабленную неспешную атмосферу.

Покхара стоит на берегу озера, ближняя к воде часть города называется Lake Side и по факту является исключительно туристическим районом — тут сосредоточено большинство кафе, гестхаусов и магазинов. За всё время пребывания в Покхаре я выбираюсь с Lake Side-а только для того, чтобы приехать и уехать.

В вечер, когда мы заселяемся в гестхаус тут же заряжает дождь. Местные говорят, что это что-то очень странное — обычно дожди начинаются позже, сейчас их быть не должно. Сидим в отеле и ждём погоды, вдруг слышу снаружи странные звуки, выхожу. На балконе стоит этот товарищ родом из Франции и играет на флейте. И то, что он играет удивительно дополняет то настроение, которое создаёт тёплый ливень и неспешный ритм непальской жизни.

У Насти ухо всё не проходит, решили немного подождать в Покхаре. Следующий день гуляем по городу, общаемся с соотечественниками, которых здесь довольно много.

Гуляя по улицам, знакомимся с Луисом — товарищ из Южной Америки колесит по миру и плетёт макраме, чем зарабатывает на дорогу и жизнь. Проехал Россию от Чёрного моря до Питера, очень недурно выучил наш язык — общаемся с ним по-русски.

Поднимаемся на предгорье Сарангкота, там устанавливают статую Будды. У него завязаны глаза, потому что работы ещё не закончены и он не должен видеть этот беспредел. Развяжут, как всё вокруг доделают.

Гуляя по набережной, встречаю девушку Лизу — она выгуливает здесь щенка, которого ей подкинули в Индии. Пока общаемся к нам подбегает девушка из Индии и очень смущаясь просит сфотографировать её с Лизой. Ну впрочем как в Китае — фото с белой обезьянкой.

Возможно, город просто не попадает своим ритмом в моё настроение, но мне в нём очень тесно. Я то здесь чтобы ходить по горам, любоваться красотами Гималаев, а вместо этого мы сидим в кафешках и смотрим на дождливую погоду. Если отбросить эти соображения — Покхара отличный город для путника: спокойный, размеренный, добрый, улыбчивый, самое то, чтобы отдохнуть после трекинга или между полётами на параплане.

Вечером пятого дня Насте так и не становится лучше с ухом, а в таком состоянии в горы идти опасно, потому что в случае обострения медицинская помощь далеко. Тем временем мой отпуск тикает, а я ещё даже снежных вершин не видел. Договариваемся, что я иду сам, а Настя остаётся с друзьями здесь долечиваться. На следующий день решаю идти оформлять разрешение.

После пяти часов сна второпях собираю рюкзак, бегом в банк — наменять бумажных долларов и пулей в аэропорт, по пути пытаюсь разобраться с роумингом, в общем нет свободной минуты, чтобы выдохнуть и осознать, что именно происходит вокруг и куда же именно я сейчас бегу. Только сев в самолёт, выключив телефон и наблюдая за убегающей взлётной полосой я начинаю понимать, что начинается что-то не совсем ежедневное и привычное.

Рейсов прямых в Катманду нет, я лечу через Эмираты. К вечеру первого дня я в Шардже, рейс в Катманду рано утром — всю ночь сижу в аэропорту. В зале ожидания в основном индусы и арабы. Арабы ходят между магазинами, а индусы разбились кучками, болтают, некоторые спят вповалку на полу или друг на друге.

Кучки — это, судя по всему, касты, потому что очень уж они отличаются друг от друга. Есть ребята в оранжевых тогах, чалмах и с красной точкой на лбу, видимо монахи, к ним никто не подходит. Есть несколько ребят, одетых как рэперы, ходят между компаниями, со всеми общаются и смеются. Есть ребята вроде из среднего класса, ничего необычного в мужчинах нет, но жёны их замотаны так, что видны лишь глаза. Есть группа в цветастых тогах — не стали участвовать в этом муравейнике, постелили пенки и уснули.

Большую часть времени они говорят не очень громко внутри своего кружка, но иногда кто-то один в пылу разговора вдруг ненадолго повышает голос. Следом за ним, чтобы как-то донести мысль до своих собеседников в соседней компании кто-то тоже поднимет голос, за ним следующий, следующий и так через секунд 20 весь зал ожидания заводится и вскоре все кричат как на базаре, пытаясь перекричать соседа. Наглядный пример цепной реакции. Потом они сами собой помаленьку успокаиваются и затихают до следующего эмоционального рассказчика.

Утром второго дня перелёт в Катманду, в самолёте встречаю двух русских девушек, которые тоже в первый раз едут в Непал в свой первый трекинг. По прилёту час получаю визу, час ищу таксиста за разумную цену.

Выхожу из аэропорта и вижу хаос. Все вокруг носят какие-то тюки, куда-то торопятся, крутятся машины, мотоциклы, скутеры. При этом всё вокруг сигналит, кричит, жужжит, ревёт — натурально улей. Но это столь любимый мной организованный азиатский хаос!

По дороге на такси из аэропорта обращаю внимание, что над улицами все провода увешаны ленточками или флажками, создаётся ощущение, что ты едешь не по улице, а по тоннелю, настолько много висит этих простеньких украшений.

Все машины как-либо украшены, нет ни одной машины без наклеек, надписей или флажков. Всё это пестрит в глазах, но выглядит очень мило.

Заселяюсь в гестхаус на южной окраине туристического района Тамель, немного отсыпаюсь после дороги, а вечером приезжает Настя. Она по дороге сюда застудила ухо под кондиционером в автобусе — пошли погулять по городу, перекусить и купить Насте капли. Когда гуляешь по вечернему Катманду, отовсюду слышны запахи еды — у основной массы непальцев рабочий день закончен и они сидят по кафешкам отдыхают, кто-то торгует с передвижных ларьков жареными гадами, кто-то сидит на крыльце мерно курит, везде горят вывески, но уже чувствуется, что город-улей потихоньку успокаивается и засыпает.

Мы следуем проверенному правилу — кушать там, где видишь много местных, в итоге находим очень вкусные местные пельмешки «мо-мо» в кафешке такого вида, что можно её с первого взгляда принять за кладовку или гараж. Секрет в том, что именно в таких местах всегда вкуснее всего. На чистых скатертях и в опрятном интерьере местных не встретишь, готовят там абы как (туристам сойдёт), да и возьмут за ту же еду втридорога.

После ужина гуляем ещё немного, к 10 часам вечера улицы окончательно пустеют и можно встретить лишь шальных туристов да пару открытых ночных магазинчиков.

На третий день просыпаемся в 7 утра. В это время улица уже снова вся гудит, сигналит, кричит — похожее я видел в Китае, люди стараются по максимуму использовать световой день.

В гестхаусе на крыше оборудована терраса, чем мы с удовольствием пользуемся, там же знакомимся с двумя русскими ребятами. С крыши видна панорама города, все дома здесь 5-6 этажей в высоту и при этом занимают очень маленькую площадь, своеобразные свечки. Они строятся по принципу «есть деньги, добавлю ещё этаж». Денег нет — оставляют торчать арматуру из крыши до лучших времён, на которую позже будет насажен следующий этаж. Тот, кто достроил дом, разбивает садик наверху и устраивает там террасу.

Пошли гулять по городу, нужно купить кое-что по мелочи, спальник, билеты до Покхары и отправить открытки. Идём по улице, тут Настя вдруг видит девушку через дорогу и начинает кричать «Ира! Ира!», та оборачивается и идёт к нам. Как?! Как можно случайно встретить в Катманду знакомую?! У меня это до сих пор в голове толком не укладывается. Пообщались с Ирой, договорились посидеть вечером ещё, а сами пошли гулять дальше.

В городе, видимо, нет кабель-канализации и все провода висят на проводах. Порой вызывает удивление, как столбы выдерживают вес всех этих проводов.

Чтобы что-то купить в Азии нужно обязательно торговаться. Во-первых, если ты не будешь торговаться, ты можешь обидеть человека. Во-вторых ты можешь знатно переплатить. Я лично были свидетелем в Китае, как торг позволил скинуть 90% цены, но это редкость. Обычно процентов 15-20 скинуть вполне реально. При этом начальная цена для торга называется, исходя из оценки тебя продавцом, поэтому на одну и ту же вещь она может отличаться в 2 раза в соседних магазинах. Спальник я покупаю со скидкой 40%. «Special discount only for you, sir! Don’t tell anybody, that I sold it for this price!»

Допрос языков показывает, что почта довольно далеко от Тамеля, но всё же решаем прогуляться часик по нетуристическому району Катманду. В отличие от узких улочек Тамеля, там видишь немного другую картину — снуют грузовики, маршрутки, мотороллеры, поднимают жуткую пыль. Из маршрутки на ходу вывешивается зазывала и оглашает маршрут, просит кого-то посторониться. От пыли я спасаюсь арафаткой, натянутой на нос. Правила на дороге работают по принципу «кто первый посигналил, у того приоритет». Также сигналят, чтобы предупредить о любом манёвре. На тротуарах всё тот же организованный азиатский хаос. От хаоса спастись нельзя, чтобы получить удовольствие нужно проникнуться им, раствориться в нём и постараться во всём этом немного поучаствовать. Это хаос только с виду, когда ты вливаешься в него — начинаешь понимать его логику и структуру. Внезапно оказывается, что это броуновское движение идёт к какой-то определённой цели, например, на рынок за лапшой. Прошёл мимо рынка — броуновское движение уже стремится к лавке с бананами.

Добрались до местного главпочтамта — страшненькое здание, внутри за стойкой сидят почтальоны и ручной металлической печаткой штампуют твои открытки. Почтальон сначала с размаху стукает ей по намоченной губке — «Бух!», затем по банке с чернилами — «Бух!», затем по твоей открытке — «Бух!». Открытку откладывает, берёт следующую — «Бух! Бух! Бух!», следующую…

Гуляя по городу, постоянно натыкаешься на ступы и на что-то вроде часовен. У непальцев есть поверье, что их нужно обходить вокруг по часовой стрелке. Ступы увешаны флажками. В часовнях стоят маленькие статуи Будды, которым люди ставят свечки и молятся проходя мимо.

Набрели на небольшой рынок — на прилавках развалы специй, сухофруктов, орехов, и зелени. Особенное впечатление производит дядька, который торгует куркумой — он весь был в ней, жёлтое лицо, жёлтая одежда, жёлтые руки.

Гуляя по городу, мы сходим с дороги во дворики и это вознаграждается. В голове крутится цитата из Толкина «…стоит ступить на дорогу и, если дашь волю ногам, неизвестно, куда тебя занесёт». Здесь так же, но только с двориками. В одном из них нас облепляет малышня, они долго радуются тому, что их фотографируют, обступают Настю и всячески пытаются задержать нас подольше. После я ещё часто подмечаю, что у детей здесь есть некий жест, похожий на Victory, строго обязательный, если тебя снимают.

Вечером сидим на террасе в гестхаусе Иры, она в Катманду со своей попутчицей Элей. Я начинаю понемногу проникаться расслабленным неторопливым духом Непала. Тут пробую традиционную непальскую кухню «далбат» — тебе приносят большое блюдо с тушёными овощами, мясом, зеленью и плошкой риса. Основной плюс его в том, что рис тебе могут добавлять к нему без ограничений.

От Иры и Эли возвращаемся уже довольно поздно и сразу спать — завтра дорога в Покхару.

Осенним вечером 2016 года мы сидим с Настей, объехавшей почти всю Евразию, на кухне и я делюсь, что мечтаю побывать в Гималаях, но не знаю, как это всё организовать и где найти компанию для такого приключения. Более того, у меня нет вообще никакого опыта трекинга в горах и я даже не знаю с какой стороны подходить к вопросу. Делюсь с ней я больше для того, чтобы получить совет, но внезапно оказывается, что Настя хочет пройти пеший маршрут вокруг Аннапурны в апреле 2017, что как раз совпадает с моими желаниями. Тут же решаем идти вместе.

Небольшое отступление — есть такой маршрут, «Кольцо Аннапурны», довольно популярный для пешего трекинга по Гималаям. Аннапурна — четырёхглавый восьмитысячник. Вокруг неё организована заповедная зона, по которой и проходит почти кольцевая тропа.

Прямо перед Новым 2017 годом решён вопрос с датами поездки, у меня уже оговорен на работе отпуск на 3 недели и надо брать билеты. Открыв свой пылившийся на полке загранник, я понимаю, что через три недели он будет годен лишь на то, чтобы любоваться давно истёкшими визами и парой десятков штампов. Подаю заявку на новый и лишь в начале марта мне его выдают — до вылета остаётся меньше месяца, билеты уже сильно дороже, чем перед Новым годом, но разве же можно пасовать перед такими трудностями, когда ты надумал идти в Гималаи?

Билеты взяты, указания от опытной путешественницы Насти получены, трекинговые ботинки за зиму разношены, рюкзак собран. Вылет 1 апреля, а 31 марта у меня ещё рабочий день — нужно закрывать все дела до отпуска. Лишь ближе к полуночи появляюсь дома. Никакого понимания, что начнётся завтра нет и в помине.

В апреле 2017 года я прошёл трек по непальским Гималаям и всё увиденное глазами и снятое фотоаппаратом просто не могу держать в себе.

Я довольно долго собирался с мыслями для того, чтобы начать писать про это путешествие. Всё никак не мог понять, в каком формате хочется описать всё то, что я увидел и прочувствовал — просто ли выложить лучшие фотографии, сопроводив их небольшими комментариями, написать развёрнутую статью или же сделать несколько заметок с разбивкой по дням. Ещё хотелось сначала разобрать все фотографии, чтобы сразу сформировать общий материал.

В итоге пришёл к тому, что хочу описать всё путешествие по дням. Меня в своё время вдохновила на это приключение аналогичная серия заметок Марата Дюпри — возможно, и моя серия так же кого-то вдохновит на подобное.

В итоге с форматом я определился, фотографии разобраны, нет более оправданий, чтобы тянуть с публикацией!

Сначала я несколькими частями опишу само путешествие, а последней заметкой приведу немного практической информации для тех, кто захочет поучаствовать в подобном — пароли, явки, цены, ссылки и прочее.

Горы ждут!

Когда мы шли на гору Сарангкот, что возвышается над Покхарой, проходили мимо места старта парапланеристов. Выглядело оно как длинная лужайка под небольшим уклоном, потом тропинка за бруствером, а сразу за тропкой резкий обрыв вниз. Остановились на тропинке и стали смотреть за действом, подготовили фотоаппараты. Один из парапланеристов взял разбег, смотрю — бежит на нас. Мы залегли за бугорок, чтобы не мешать человеку, но камеры нацелили. Ждём, когда он вылетит над нашими головами. Выглядываю и понимаю, что товарищу разбега не хватает для старта — не летит он. А с другой стороны разбег у него такой, что до нас он точно остановиться не сможет, получается тормозить ему придётся об нас! Мы врассыпную, насколько это можно успеть сделать из позы зарубленного красноармейца, в которой мы ждали кадра. Парапланерист в ужасе — сейчас людей зашибёт, кое как выправил и упал мимо нас, падение же ему смягчила только вчера купленная треккинговая палка моего спутника Алексея. После чего с крылом наперевес злодей срочно ретировался с места ДТП. Догонять с претензией не стали, но снять кадр с уже удачным стартом сняли!

Перед выходом на маршрут, ещё будучи в Покхаре, мы решили немного размяться и сходить на гору Сарангкот, что возвышается на километр слева от озера. На гору есть два пути — прямой короткий и длинный вокруг долины вдоль горного хребта. Цели именно забраться в гору максимально просто и быстро у нас не было, а цель походить размять ноги была — выбор пути оказался очевидным. И вот, трое московских ребят, вооружившись героизмом, начинают штурм. Штурм, понятно, без подготовки идёт неспешно. И тут нам встретился этот непалец 56 лет. Дядечка предложил нас немного провести тропкой в обход дороги, уходящей вверх серпантином, мы согласились. Метров через 150 подъёма с нас сошло уже сто потов, а с дядьки не упало и капли, скакал что горный козёл по камням и легко давал нам фору. Московские герои взмолили о пощаде — был устроен привал, там я его и сфотографировал. Что-то мне подсказывает, что мужику инфаркт в ближайшие лет 50 не светит, как и любые другие проблемы с сердцем.

В начале апреля мы только приехали в Покхару, заселились в гестхаус и тут же зарядил дождь. Местные говорили, что это что-то очень странное — обычно дожди начинаются позже, сейчас их быть не должно. Сидим в отеле и ждём погоды, вдруг слышу снаружи странные звуки, выхожу. На балконе стоит этот товарищ родом из Франции и играет на флейте. И то, что он играл удивительно дополняло то настроение, которое создавал тёплый ливень и неспешный ритм непальской жизни. Затем он ещё несколько раз радовал своей игрой в такую погоду.